Россия,Ростовская область,г.Зерноград
ГБОУ среднего профессионального образования "Зерноградский педколледж"
Преподаватель
Гнедчик Людмила Михайловна
Студентка
Коломеец Виктория Олеговна
Роман «Плотина», служащий продолжением «Нагрудного знака »и образующий с ним дилогию в точном смысле этого слова.
Вместе с тем «Плотина» не просто продолжает первый роман. Она расширяет и углубляет лагерную тему и открывает новый тематический пласт. «Плотина» отличается от «Нагрудного знака» и некоторыми чертами поэтики и стиля.
В новом романе две части, каждая из которых посвящена событиям, разделенным во времени и в пространстве. Действие первой главы происходит в апреле-декабре 1945 года в Германии (за исключением эпизода возвращения героя в родной город), во второй оно разворачивается на строительство Куйбышевской ГЭС с осени 1953 по осень 1954 года.
Две части романа-лагерная «немецкая» и «куйбышевская» создают сильный и яркий контраст и вместе образуют сложное и мощное художественное целое.
Объединяет их, придает роману цельность и фигура главного героя-рассказчика Сергея Рязанова, и целый ряд сквозных лейтмотивов и тем, и пронизывающее весь роман токи авторской мысли, и стиль произведения, характеризующийся плотностью художественного письма, жизненной точностью описаний и пристальным анализом психологических и нравственно-философских проблем.
Главный герой Сергей Рязанов на последних страницах романа показан «на пороге» решительной перемены в своей судьбе: он берёт двухнедельный отпуск и садится за чистый лист бумаги, приступая к «главному делу» - творчеству. Новый поворот в жизни героя мог бы составить особый рассказ, но его отсутствие не мешает цельности написанного: финал романа открыт, но не оборван. Нельзя не согласиться с тонким замечанием одного из критиков: «Семин не успел поставить точку в конце романа, но роман от этого не кажется оборванным на полуслове: он заканчивается многоточием, как, возможно, и закончился бы, успей автор дописать его».
На страницах нового романа появились новые лица или целые группы лиц: блатные во главе с Колькой Блатыгой, американские солдаты, концлагерник Яшка Зотов, потрясающий рассказ которого о трагический гибели за несколько дней до конца войны целого лагеря завершает первую часть романа.
События первых дней свободы (а именно они составляют главное содержание первой части романа) ставят героя-рассказчика перед новыми нравственно-психологическими проблемами. Они дают толчок работе его мысли, определяя её содержание и направление «тогда», когда перед ним впервые возникают неожидаемые и неподозреваемые вопросы. А завершается этот сюжет мысли «потом», много лет спустя после войны ( принцип двойного зрения, о котором говорилось в связи с «Нагрудным знаком», лежит в основе художественной структуры «Плотины»). Завершается не в том смысле, что получены исчерпывающие ответы на мучавшие тогда вопросы, а в том, что более глубоко осмыслено прошлое и его уроки.
Многие же из вопросов так и остаются без ответов, остаются тревогой и страданием памяти.
Слово «зло» и «жестокость» - ключевые в первой части романа.
Даже светлые и радостные дни освобождения омрачены для героя - рассказчика столкновением с различными проявлениями жестокости и зла. «Вот какая мысль омрачила радость тех дней. Зло не догадывается, что его разгромили на поле боя. Оно тут как тут. И звать не надо — само наготове».
Мысль эта навеяна поведением блатных во главе с Колькой по прозвищу Блатыга. «Главная блатная добродетель — жестокость» ,и она обрушивается прежде всего на своих же товарищей по несчастью, что было в глазах Сергея предательством не только «Родины и ближайших товарищей, но и главных законов жизни», законов человечности.
В жестокости Кольки Блатыги и ему подобных герою открывается что-то родственное жестокости фашистов. Говоря о духе фашизма, который «заставлял жечь другие страны» и «сжег все и в собственной стране», герой романа заключает: «Как этот дух связан с убогим миром блатных антимыслей и античувств, я не знаю. Но связь несомненна. Ощущение это, увы, явилось в самые радостные дни свободы».
Для Сергея блатные с их жестокостью и презрением к обыкновенным людям как к «дешевкам» (уголовный вариант деления на «сверхчеловеков» и «недочеловеков») ещё ненавистнее полицаев, ибо их поведение «противоестественней»).
Столь же противоестественным и мерзким выглядит в его глазах и поведение американских солдат — насильников, «американских блатыг».
Проблема отношения к жестокости и злу, тема мести — возмездия за совершенное зло — важнейшее в романе. С ними связаны многие мысли и переживания героя и ряд ключевых эпизодов произведения.
Всем своим существом, органически не приемля и ненавидя зло, герой романа не принимает и отвергает и разные формы приспособления к нему. В том числе и такой «такой способ справиться с обстоятельствами — считать их невероятную жестокость нормальной. Бескорыстное холуйство той категории легерников, которые сами редко становились насильниками, но «всегда были готовы сочувствием поддержать насильника и осмеять жертву», которым воля к жестокости казалась волей к порядку, вызывает в герое ненависть, недоумение и тревогу: «Вблизи этих людей мысль моя делалась беспомощной. Я не мог понять, как они думают» ,настолько их поведение выходило за рамки даже не высокой, а обычной человеческой нормы.
«Полицаев я, конечно, ненавидел больше. Но чувства справедливости сильнее обжигалось этими любителями жестокости и порядка. От их готовности осмеять всякую доброту страдало моё представление о мире», - таковы итоговые мысли героя-рассказчика о людях этого типа, принимавших фашистское зло как норму и считавших свою жизненную позицию основанной на будто бы подлинном знании о мире и человеке.
Сергей казнит себя за постыдную отходчивость и беспамятство на зло и лишь потом, много лет спустя, до конца осознаёт то, что именно в нём самом сопротивлялось в мести: его слабость была на самом деле той нравственной границей, которая твёрдо отделяла его от «них», его человечность от их вседозволенности. Но тогда «я не знал ещё, что злоба и мстительность у обычных людей спадает, как спадает зубная боль. Они поддерживаются насильно. И возбудить их в себе по желанию невозможно» .
Идейная основа и нравственный пафос романа выражен и в этом прямом заключении: «В Германию я попал с почти не нарушенным представление о себе, людях, нормах бытия. То есть, конечно, с книжным представлением. Всё оказалось не таким. И люди, и нормы, и я сам. Моя собственная слабость открылась мне так ясно, что не заметить её было нельзя. Однако в нормах я не сомневался ни разу».
Вторая часть романа посвящена мирной стройке мирных дней, но отзвуки войны, память о ней, поставленные и оставленные ею вопросы отчётливо различимы на её страницах.
Здесь другое место и время («Мы строили самую большую в мире ГЭС, мы знали всё о романтике 1954 года»), во многом изменился сам герой, теперь уже 25 — летний Сергей Рязанов («И я сам в себе удивляюсь — другой человек!»), но неизменной осталась свойственная ему напряжённая и интенсивная работа мысли.
Война, её следствие и мысли о ней присутствуют в этой части романа на разных уровнях. Она во многом определяет психологический настрой героя, характер восприятия и переживания им времени, само направление его мысли в сторону поисков «смысла» («смысл» и «усилие» - ключевые слова — понятие в «куйбышевских» главах).
Одним из рабочих названий романа было «Усилие», и не случайно; мотив «усилия» - один из сквозных и важных в «куйбышевских» главах.
Герой предпринимает усилия, живёт в режиме перенапряжения, чтобы поправить надорванное в лагере здоровье, чтобы вернуть потерянной молодости. Он обдумывает теорию накопления усилий, которая на практике должна хоть как-то компенсировать «утраченную на войне жизнь».
Для Сергея Рязанова и его приятеля участие в стройке — это и строение собственной жизни и время выработки мировоззрения: «и мы с Колей отправились на строительство выяснять, в чём смысл жизни». Поиски Сергея ответа на этот вопрос составляют нравственный центр романа.
Все они на стройке меняются, хотя и меняются по-разному, приобретая « неожиданную для самих себя лёгкость и способность усваивать новые качества». Другим человеком ощущает себя на стройке и Сергей. Поскольку он же и герой — рассказчик, это вносит в поэтику «куйбышевской» части романа некоторые новые элементы или меняет их соотношение по сравнению с частью «немецкой».
Если иметь в виду художественно — содержательную структуру романа в целом, то две его части, контрастирующие изображением событий «войны» и «мира» заключает в себе и другое более глубокое противопоставление. «Война обнаруживает тупики человеческой мысли, а стройка — конструктивные возможности. Тут можно поверить, что мысль в конце концов победить», - таков смысл этого противопоставления.
Постановка и художественное исследование на уникальном жизненном материале и опыт этих и других общезначимых проблем делали романы «Нагрудный знак OST» и «Плотина» актуальными и для своего и для последующего времени. Заключенные в этих романах уроки, выводы и предостережения адресованных «не только сегодняшнему, но и завтрашнему дню» - эти сказанные в 1983 году слова А. Адамовича остаются верными и поныне.
Подводя некоторые итоги, можно сказать, что дилогия В.Н. Семина — книга о том, что готовил человечеству фашизм и отчего мир был спасён в сорок пятом, книга об уроках прошлого и книга «тревоги нашей», книга о стойкости человеческого духа, книга, утверждающая высокую человечность и содержащая зёрна «будущей этики», - одной из самых значительных достижений отечественной литературы 70 — х годов. По глубокому и точному заключению В. Камянова, настоящий вес этим романам сообщает соответствие масштабов — авторского мировидения и трагических событий второй мировой войны, трагедийного состояния мира, которое прозаиком, запечатлено.
Список литературы:
